Н. В. Цыпурдей — потомственный очаковский моряк
«Мне часто снится море ...»
«Милый Очаков, рыбацкий наш город…», - поется в «Очаковском вальсе» Н. Касьянова. Да, казалось, так будет всегда – не переведутся в нашем городе рыбаки и моряки. Что слава очаквоских тружеников Черного и Азовского морей не поблекнет и через годы. Но, увы… От знаменитых рыбокомбината и рыбколхоза «Черноморец» почти не осталось следа.
На улицах Очакова не встретишь мужчин в морской форме. Теперь-то понимаешь, что это и придавало особый шарм и флотский лоск нашему райцентру, делая его непохожим на другие.
Живет только память в семьях тех, чьим домом по многу лет были сейнеры (СЧСы), промыслово-транспортные суда (ПТСы), транспортно-холодильные суда (ТХСы).
В рыбколхозе «Черноморец» насчитывалось 21 судно, на них в разное время работало 30 капитанов.
Как говорит С.Ф. Корчак, в свое время проработавший в рыбколхозе капитаном флота: «Надо уметь ловить рыбу. Замет не каждый капитан сделает. С торгового флота капитаны не хотели, боялись идти на рыболовецкие суда. Здесь трудиться надо было день и ночь».
Николай Васильевич Цыпурдей, капитан «Экватора» - один из них. По жизни не любителя хвалиться, попросила его вспомнить годы, связанные с морем, с работой на рыбном промысле. Его морская биография началась очень рано.
«Родился я в Очакове в 1936 году. Дед и отец были рыбаками. И я стал. Мне это нравилось. Как-то на летних каникулах пошел поработать на рыбзавод в бондарку. Делали деревянную тару для рыбы. Присматривался к работе моряков на судах. Хотелось и самому в море. Через два года, в 16 лет, пошел-таки в море на «Дунайце» матросом. «Дунаец» - это бывший минный тральщик с деревянным корпусом. После войны стал гражданским транспортным судном, которое возило грузы в рыбколхоз, тогдашний МРС.»
«Когда мне исполнилось 18 лет, меня направили на учебу в Одессу, в школу усовершенствования командного плавсостава морского флота на судоводителя. Со мной тоже училось несколько парней из Очакова (кстати сказать, учебу Николай Цыпурдей закончил на «отлично». Навигация, лоция, морская практика, устройство корабля, метеорология и океанография, промысловое рыболовство – по всем этим предметам в дипломе самые высокие оценки)».
Диплом этой школы давал возможность быть капитаном на судах до 200 регистровых тонн, то есть не только на рыболовецких. Но после выпуска Николай должен был отработать 3 года в Очаковском МРС. В 1955 году он вышел по квалификации старшего помощника капитана на «Днестровце». А в 1961 году стал уже капитаном СЧС-130 рыбколхоза «Черноморец».
То есть, в 25 лет ему доверили судно, снасти, а главное – людей, 14 человек команды. Вспоминает Николай Васильевич, что в свой первый капитанский выход, на лов скумбрии, чувствовал себя уверенно. Эту уверенность давал предыдущий опыт работы старпомом. Да и нравился ему рыбный промысел. В ходе работы модернизировали судно.
«Позже, стали ставить силовые блоки, через которые выбирали из воды кошелек, - рассказывает Николай Васильевич. – Потом их и к тралу применяли. Это облегчило труд, высвободило людей. А кошелек, как орудие лова, придумал Сергей Васильевич Семененко – опытный капитан-рыбак был, это его заслуга. Я многому у него научился, когда работал с ним старпомом на СЧС-69».
На смену кошельковому методу, пришел траловый. Наука придумала биологический трал. Он не нарушал экологию. Первыми испытали его в 1978 году на «Экваторе», где Н.В. Цыпурдей был капитаном, на добыче шпрота. «Долго мы приноравливались к нему, внесли свои изменения: мешок удлинили на 1,5-2 метра, размер ячей уменьшили с 80 мм до 30 мм. За счет увеличения плавучести верхней подборы большим стало вертикальное раскрытие трала. Изменения, вроде бы незначительные, но они заметно повысили эффективность работы. Потом и другим судам стали рекомендовать», - вспоминает капитан.
Об этом опыте очаковских рыбаков писали СМИ Азово-Черноморского бассейна. А капитан «Экватора» за успешный промысел рыбы был представлен к государственной награде. Но…. так и не дождался.
С теплотой Николай Васильевич вспоминает о людях, с которыми работал: механике В.М. Кочергине, Ф.И. Синкевиче, радисте В.П. Шаповалове, мастере лова В.А. Задорожном, матросе А.В. Синкевиче и других.
Говорят, к Цыпурдею на судно часто шли и те, которых нигде не брали. А у него они работали отлично. Капитан знал подход к людям. Он с уважением говорил об СЧС-ах (средний черноморский сейнер) – 75 регистровых тонн, длина – 27 м, ширина – 6 м. Но любые штормы выдерживал.
Расспрашиваю о штормах. Да сколько их было! На Кавказской путине попали в жестокий шторм на переходе Батуми-Поти. На борту – около 35 тонн хамсы. Дует сильный восточный ветер. Волны – высотой с 3-этажный дом. Люди плакали и молились…
А то, было, вышли из Севастополя, дошли до мыса Тарханкут. Шторм поднялся такой, что идти невозможно, обледенения. Ночь. Приборов нет. Надежда только на эхолот, да и то, если он не замок. Капитан на спартдеке стоит.
«Ищешь открытую бухту. Заходишь. Стоишь, пережидаешь шторм несколько дней, а то и неделю. Надо оббивать лед на мачтах, на вантах, люди не знают отдыха, продукты заканчиваются… Выручало знание лоции, - говорит Николай Васильевич. – Сейчас меня спроси: - знаю, где какой камень, скала, мель от Очакова до Батуми. Если я вышел на палубу на мостик – я в своей стихии. Знаю, как думать, как вести себя, что делать. Наперед думаю, учитывая метеопрогноз, куда идти, каким курсом, где спрятаться, какое направление ветра. Тогда уже соответственное решение принимаю. А на суше… (улыбается) я терялся».
Семья Цыпурдей живет недалеко от моря, в уютном, ухоженном домике. Но, к сожалению, несколько последних лет моря Николай Васильевич не видит – потерял зрение. Но оно часто ему снится. И тогда он мысленно возвращается в свою любимую профессию.
Л. Колпакова
Фото из семейного альбом Н.В. Цыпурдея
Газета «Чорноморська зірка» №5 от 02.02.2018