Сладков И.Д. красный комиссар и комендант крепости Очаков
Уже больше десятка Очаковских улиц поменяли свои названия. На смену старым героям всегда приходят новые, и нет никаких гарантий, что история не повторится вновь; дай Бог, чтоб не на нашем веку. А вообще - хорошо бы имена улиц на законодательном уровне сделать аполитичными.
Но все ли символы прошлого связаны кровью со своими деяниями? В переоценке ценностей должна присутствовать здоровая беспристрастность, а не политическая конъюнктура под лозунгом «декоммунизации». Горький, например, не был коммунистом, но ему припомнили кратковременное членство в РСДРП и симпатии к босякам… Исторической улице Фанагорийской, скоропостижно переименованной в память о пролетарском писателе, вновь присвоено имя, которое, не только никак не связано с прошлым города, но и вполне может оказаться опальным.
Вызывает недоумение переименование улицы Сладкова на Кобзаря, когда в городе имеется уже одна улица Шевченко. В этой связи, может, памятник Сладкову сносить не стоит, а для сходства с новым героем, просто обрезать ленточки на бескозырке и приладить национальный музыкальный инструмент?.. Шутка юмора.
А кто он вообще, Сладков?
Большая Советская энциклопедия о Сладкове сообщает кратко - «советский военно-морской деятель, участник Октябрьской революции 1917 года». (1889-1922) Из той же энциклопедии мы узнаем, что Иван Давыдович родился (1890) в с. Молоденке Тульской области, в крестьянской семье. На флоте с 1910 года. Закончил школу комендоров и получил чин Артиллерийского унтер-офицера 1-й статьи. Член партии большевиков с 1911 года.
Очаковцам он больше знаком по памятнику во главе одноименной улицы.
Открытие памятника И.Д.Сладкову 20 июня 1989 г.
Сладков сделал стремительную карьеру. В период смуты на первые роли всегда выходят люди наиболее решительные, дерзкие, не лишенные духа авантюризма. Но взлету Сладкова прошествовали тернии, преодоление которых представлялось довольно сомнительным, если бы не восторжествовала идея, которой он посвятил себя с приходом во флот.
Испытания начались, когда «17 октября 1915 г. в гальюне «Гангута» было обнаружено воззвание ко второй бригаде линейных кораблей с призывом к беспорядкам …».
В декабре 1915 года 34 человека, в том числе И.Д. Сладков, были привлечены к суду. За соучастие в волнениях Сладкову царская Фемида отвесила неоправданно много - 7 лет каторги. Но по закону военного времени - вполне лояльно. В ожидании этапа Ивану Давыдовичу пришлось томиться в камере №41 Трубецкого бастиона Петропавловской крепости целых два года, пока не пришло освобождение в дни Февральской революции 1917 года. Он сразу же вернулся в Петроград и немедленно окунулся в водоворот политической жизни. В Кронштадте и Петрограде во время захвата власти большевиками Сладков показал себя с самой лучшей стороны, заслужив полное доверие новой власти.
В феврале 1920 г. Реввоенсовет Республики назначил И. Д. Сладкова комендантом укрепленного района Днепровского лимана и морской крепости Очаков. Он стал вторым советским комендантом крепости Очаков. Говорят, что второму всегда легче, чем первому. Но Сладкову, по сути, пришлось все начинать сначала.
В его распоряжение в крепость с Балтики экстренным порядком прибыли моряки-артиллеристы с инженерно-техническим имуществом. С 1 апреля по ноябрь 1920 года новый комендант Очаковской крепости активно занимался восстановлением крепостного хозяйства, которое принял в крайне запущенном состоянии. К середине июня 1920 года комендант возродил две батареи: - Морскую (четыре 130-мм были приведены в боевую готовность в мае; отсюда и название батареи, а потом и острова), и №4 (четыре 6" орудия). В устье Буга и Днепра постоянно базировались три плавучие батареи: №1, №2, имеющие по одному 130-мм орудию, и №3, с одним 6". Еще через месяц были введены в строй береговые батареи №2 и №3.
Под руководством нового коменданта был усилен гарнизон крепости, восстановлена дисциплина, вытребована морская авиация, построены спуски для гидросамолетов. Корректировочный пункт был оборудован на привязанном к автомобилю аэростату.
Наращивание морских сил белых за Кинбурнской косой для решительного прорыва в Николаев могло закончиться подавлением береговой артиллерии. Первым под обстрел крейсера «Очаков» («Очаков»-«Кагул»-«Очаков»-«Генерал Корнилов») попал остров Первомайский. Красный гарнизон с потерями спешно покинул батарею.
Огнем линкора «Генерал Алексеев» («Александр ІІІ»-«Воля») была уничтожена батарея №4, частично разбиты недавно восстановленные батареи №2 и №3. Нескольких бортовых или кормовых залпов линкора (20 орудий 130-мм и три орудия калибром 305-мм на один борт) было бы достаточно, чтобы методично сравнять все береговые позиции с землей, но, к счастью для красных, из-за недостатка персонала и слабой подготовки артиллеристов, огонь линкора был малоэффективным. Но все равно, прорыв в Буг был неминуем. Требовалось принятие нового решения.
По инициативе Сладкова было произведено сплошное минирование входа в лиман. Работая по ночам, катера выставили более 1300 мин заграждения. Вход в акваторию был, хотя и временно, но надежно, заперт. Крупные корабли белых стали держаться за Кинбурном, некоторые отошли к Тендре. Батарея №4 была немедленно восстановлена и в дальнейшем она в одиночку постоянно вела перестрелку с Белым флотом, не допуская тральщиков и корректировщиков огня в лиман. Одним из тральщиков, безуспешно пытавшемся очистить фарватер, командовал Михаил Римский-Корсаков, начальник Николаевского порта. Удачная пристрелка по корректировке другого Римского-Корсакова (Воина) вынудила белый тральщик поспешно выйти из зоны досягаемости крепостных орудий. В Гражданскую войну не только заочные встречи случаются … и не настолько бескровные…
В отличие от своего предшественника, Сладков не занимался террором в отношении местного населения, его функции в крепости оставались сугубо военными и достаточно продуманными. Начальником артиллерии крепости был А.З. Закупнев - однокашник Сладкова по школе комендоров в классе артиллерийских унтер-офицеров. Он и сменил Сладкова на посту коменданта после перевода Ивана Давыдовича к новому месту службы.
Обязанности Флагманского артиллериста исполнял Воин Римский-Корсаков (родной племянник знаменитого композитора и родственник Михаила Римского-Корсакова). Боевой дух гарнизона поддерживал комиссар Нефедьев, он же редактировал газету «Красный Очаков». За «контрреволюцией» присматривал Уполномоченный особого отдела ЧК Лопатнев. Но особо присматривать было не за кем, так как в городе практически не осталось жителей.
Крепость оборонялась упорно, совершая дерзкие авианалеты на Белый флот, пользуясь отсутствием на нем зенитной артиллерии. Устоял бы Очаков в случае решительного прорыва Белого флота в Буг и Днепр – остается под вопросом. Но угроза Очакову миновала после изменения оперативной обстановки на юге. Сладков тут же был переведен для «наведения порядка» в Мариупольский укрепрайон. Его военные заслуги были оценены особенно высоко: с марта 1921 года он - военный комиссар Морских сил Республики.
Но нахождение бывшего арестанта на верхушке власти было прервано скоропостижной смертью. Еще во время тюремного заключения Сладков заболел «профессиональной болезнью революционера» – туберкулезом легких, который и послужил причиной его преждевременной кончины.
После внезапной смерти Сладкова в 1922 году, тридцяти двух лет от роду, в увековечивание его памяти был переименован эсминец Балтийского флота «Всадник». С 31 декабря 1922 года – «Сладков». Но век корабля оказался очень недолгим. 18 октября 1928 года эсминец был передан для разборки на металл и 20 июля исключен из состава РККФ.
Об Иване Давыдовиче Советская власть снова вспомнила спустя без малого 50 лет. 17 октября 1961 г. на стапеле Калининградского Судостроительного завода №820 был заложен Сторожевой корабль СКР-49.
В июне 1962 года он спущен на воду и 9 февраля 1963-го зачислен в списки кораблей Дважды Краснознаменного Балтийского Флота. До 19 мая 1966 года корабль относился к подклассу Противолодочных кораблей. Со 2 августа 1968 года стал именоваться «ИВАН СЛАДКОВ».
Так совпало, что визит корабля в шведский Гётеборг (1974) выпал на очередную годовщину смерти Ивана Давыдовича - 5 июня.
С октября 1974 г. «Иван Сладков» выведен из боевого состава и поставлен на консервацию и отстой. 19 апреля (в день рождения Судковского!) 1990-го исключен из состава ВМФ.
Конец у корабля смешной и трагичный одновременно: В 1991-м «Иван Сладков» затонул при демонтаже механизмов и систем в Балтийском порту у причала из-за неисправности донно-забортной арматуры.
… Варвары, ворвавшиеся в Рим, первым делом уничтожали памятники. Но мы же не варвары, и мы в своей стране. В стране, в которой 70 лет шла Гражданская война и она продолжается по сей день.
В конфликте между гражданами одной страны не может быть побед и героев. Есть только трагедии и жертвы.
Прекрасный пример примирения соотечественников, которым предстояло жить в расколотой надвое Испании, подал генерал Франко: по окончании кровавого противостояния был установлен один памятник обеим враждовавшим сторонам. Может, и нам, прежде, чем набрасывать трос на шею бронзовому изваянию, спокойно и взвешенно обдумав ситуацию, все-таки взять да и построить памятник-его антиподу? Сосуществуют же мирно в далекой Финляндии памятники русским царям и Ленину, а во Франции - Людовикам и коммунарам. Сколько можно разрушать? Пора остановиться. Выслушать друг друга и навсегда примириться у двух пьедесталов...
Памятник – от слова память. Уничтожая память, люди лишают себя истории.
Можно считать эпилогом: Один известный очаковец рассказывал: «Где-то в начале 80-х побывал на экскурсии в Петропавловской крепости. Водили нас по казематам, в которых содержались «враги самодержавия». В каждом помещении – список сидевших. В одном из них промелькнула фамилия Сладкова. - Это ж надо, - еще подумал, - наш Сладков … сидел ... Пусть бы и сидел … а то - выпустили… и что хорошего сделали?»
А что думают по этому поводу читатели?
В.Шпилевой
В статье использованы материалы книги В. Шпилевого «Очаков. Неизвестные страницы»