Горячее лето Очакова

1919 год. Самый разгар Гражданской войны на Юге. Советское правительство представляло Очаков, как важный узел обороны, способный воспрепятствовать захвату Николаева и Херсона с моря армией Деникина. От исхода противостояния зависела судьба южных губерний. Требовалось срочно восстановить боеспособность крепости Очаков. Специальная комиссия провела тщательное инспектирование крепости и стала готовить специальную «Записку» в Народный комиссариат. Выводы комиссии следовали неутешительные. «Крепость в настоящее время не имеет никакого боевого значения благодаря полному разрушению всех средств борьбы», - докладывал в Морское управление Народного комиссариата по военным делам Украины Начальник Морского управления Бутаков.

В апреле 1919 года из Кронштадта в Николаев по железной дороге были в срочном порядке отправлены четыре морских 120-мм орудия, снаряды к ним, вспомогательное оборудование (дальномеры, визиры, аппараты Бодо, телефонный кабель, прожекторные станции, аэростаты) и мины заграждения. Доставленные по воде из Николаева пушки сразу же были установлены на батарее No1, получившей название Норденфильдовской. Остальное хозяйство крепости оставалось крайне запущенным, разукомплектованным и нуждалось в немедленном ремонте. Особое значение красные придавали быстрому восстановлению батареи №4 («Канэ»), как наиболее современной.

Виновником плачевного состояния артиллерии крепости был «назначен» председатель Очаковского исполкома некто Калинин, который, по убеждению комиссара, военного коменданта, председателя ЧК и начальника гарнизона в одном лице - М. Чижикова - «саботажник» и «контрреволюционер». «Саботажника» предали «быстрому и правому» суду местного Революционного трибунала. Насколько это повысило боеспособность крепости – неизвестно. Кстати, и ревтрибунал возглавлял Чижиков. Он же приводил «справедливые» приговоры в исполнение.

И только с прибытием в крепость нового комиссара, недавнего выпускника Ананьевской гимназии, 19-летнего(!) Анатолия Гурковского, начальника артиллерии, бывшего полковника Шарапова, севастопольского анархиста, бывшего матроса Мокроусова, ставшего Начальником Очаковской бригады, закипела настоящая работа. За короткий срок юный комиссар добился получения со склада в Одессе новых орудийных замков к орудиям «Канэ», а новый начарт приступил к сколачиванию орудийных расчетов. Мокроусов привычно занялся, говоря его словами, «уничтожать всю буржуазию, не разбирая средств», слегка разгрузив Чижикова.

Пока крепость готовилась к обороне, в лимане сосредотачивался «Белый» флот, готовясь для прорыва в реки. По их разведданным, Очаков не представлял никакой угрозы, так как полагалось, что батареи крепости с лета 1918-го испорчены надолго, а гарнизон малочислен и деморализован недавним мятежом, жестоко подавленным (неудачная попытка перехода на сторону атамана Григорьева).

12 июля 1919 года Очаков был блокирован с моря. Эскадра Вооруженных сил Юга России (ВСЮР) состояла из английского крейсера «Карадок», миноносцев «Жаркий»,«Живой», вспомогательного крейсера «Цесаревич Георгий», крейсера «Кагул», канонерской лодки «Кубанец» и целого ряда мелких судов (тральщики, баржи, истребители, катера).

14 июля 1919 года адмирал Саблин в Севастополе получил от командира «Цесаревича Георгия» срочную телеграмму: «После двухдневной подготовки и обстрела, сегодня десантом взят остров Николаевский (Николаевская морская батарея при входе на Очаковский рейд)».

Под командованием капитана 2-го ранга Кочетова был высажен десант на Николаевскую Приморскую батарею, где немедленно установили снятое с крейсера «Генерал Корнилов» 75-мм орудие для обстрела Очакова. На Кинбурнской косе также высажен десант. Почти ежедневно «Белый» флот пополнялся подходившими кораблями и вспомогательными транспортами.

Несмотря на все приложенные усилия и материальные возможности, развернутый «красный террор», очаковским большевикам восстановить потенциал крепости не удалось. Но Чижиков самонадеянно посчитал крепость готовой дать бой классовому врагу.

15 июля крепостная артиллерия обстреляла миноносец «Живой», без какого-либо ущерба для последнего. Флот ВСЮР в лимане перегруппировался, часть кораблей временно отошла за косу. С 20 июля начался обстрел позиций крепостной артиллерии крейсерами «Кагул» и «Карадок». Запуганное население, смертельно рискуя, ночью активно сотрудничало с «Белым» флотом, дожидаясь его прихода.

Кроме прямых контактов с кораблями, горожане береговыми огнями обозначали дислокацию позиций красных и безопасные места высадки десанта. Комиссар Гурковский признавал, что отношение местных жителей к красным было откровенно враждебным, несмотря на проводимые репрессии: «ночью весь берег озарялся огнями... уезд закипал». В один из дней августа, подошедший на 1.5 мили к берегу «Генерал Корнилов», в течение нескольких часов подавил батарею «Канэ», а затем полностью разбил и «Норденфильдовскую». К 6-му августа 1919 года относят исследователи разрушение колокольни на Свято-Николаевском соборе. По одним сведениям, это было сделано выстрелами с «Корнилова», по другим, это сделали красные, чтобы убрать выгодный ориентир для кораблей ВСЮР. Интересно, что в описании результатов стрельб по Очакову, этот факт никак не отражен в бортовых журналах. Но, в то же время, о поражении собора снарядом «Корнилова» подозрительно помалкивают и красные мемуаристы.

Последним шансом задержать эскадру в лимане стало решение перекрыть фарватер. Ночью 7 августа на дно фарватера ушла баржа под символическим названием «Надежда». Но этот акт не имел никакого стратегического значения. Николаев на следующий день был взят с суши. Гарнизон бросил крепость и рассеялся.

Знакомый каждому очаковцу путеводитель об этих событиях сообщает следующее: «В середине июля 1919 года из-за Кинбурнской косы к Очакову подошли вражеские корабли – белогвардейские суда «Кагул», «Георгий», «Кубанец», французские канонерки и английский миноносец. Начался обстрел города и береговых укреплений. Рабочие, революционные солдаты и матросы по указанию Одесского комитета партии большевиков подготовились к обороне. Были приведены в боевую готовность крепостные орудия, в том числе дальнобойные пушки «Канне». Их огонь, а также стойкость и мужество защитников Очакова преградили вражеским кораблям путь в Днепровско-Бугский лиман».

На первый взгляд, обыкновенный пример идеологически выдержанной истории. И дело не в том, что акценты бессовестно смещены, а факты подтасованы. Для придания исторической достоверности можно было бы сохранить некоторые частности. Читателю, наверное, бросилось в глаза, что в путеводителе указан некий крейсер «Кагул», отсутствующий в официальной хронике. Попробуем в этот вопрос внести ясность. После известных событий 1905 года, крейсер 1 ранга «Очаков» был переименован в «Кагул», а «Кагул» стал «Память Меркурия». Такая вот многосложная комбинация, для вытравливания революционной крамолы.

После ремонта «Кагул» («Очаков») повторно вступил в строй в 1907 году, где он находился в составе флота до 31 марта 1917 года, пока ему по требованию матросов вновь не вернули имя «Очаков». Тогда же стали раздувать культ личности «очаковского героя» П.Шмидта. В отличие от Шмидта, бренд «Очаков» ожидала совсем иная судьба. 1 мая 1918 года крейсер захватили немцы и включили его в состав ВМС Германии на Черном море. 24 ноября 1918 года «Очаков» немцы передали украинскому правительству. 3 мая 1919 года крейсер оказался в составе вооруженных морских сил Юга России. Он впоследствии стал наиболее боеспособным и результативным кораблем «Белого» флота. Летом 1919 года крейсер поддерживал огнем высадку белогвардейских десантов на Кинбурнской косе и вел активный обстрел города и крепости Очаков. В литературе в этот период обе стороны – и белые и красные - упорно называют корабль «Кагулом».

Фактически, крейсер с 1 июля 1919 года стал именоваться «Генерал Корнилов», согласно Приказу Главно-командующего ВСЮР No1242 от 18 июня (1 июля) 1919 г. Об этом подробно рассказал бывший командир крейсера, контр-адмирал Павел Павлович Остелецкий (1889-1946), в своем сентябрьском рапорте 1920 года на имя командующего флотом. Освещая боевой путь корабля, контр-адмирал Остелецкий сообщает о том, что послужило основанием для присвоения кораблю нового имени. Действия «Кагула» («Очакова») при поддержке «сухопутного десанта и высадкой своих людей на берег в момент начала наступления Крымско-Азовской Добровольческой армии для очищения Крыма от большевиков» получили высокую оценку главнокомандующего Вооруженными силами Юга России генерала Деникина.

Крейсер "Генерал Корнилов", (бывший "Очаков", "Кагул")

Переименование «Кагула» в «Генерала Корнилова», по словам Остелецкого, явилось «высшей боевой наградой, существующей в Добровольческой Российской армии». Уже под новым именем крейсер «принял непосредственное участие в очаковских и днепровских операциях, срывая батареи красных в Очакове и поддерживая огнем своей артиллерии наши вспомогательные суда, проходившие в Днепровский канал, и, наконец, высадил свой десант на Николаевскую приморскую батарею».

«Гордо поднявший знамя революции» в 1905-м, в 1919-м крейсер прочно поменял политическую ориентацию и стал воевать за «белое дело». Размашисто повествуя о «красном адмирале», его биографы скупо упоминают о судьбе славного корабля после 1905-го, и никогда - о его делах в период Гражданской войны. Еще бы! Символ революции и вдруг — махровый контрреволюционер Корнилов! Как-то нехорошо получается... Не по-марксистски...

Крейсер «Генерал Корнилов» на разборке. 1930-е гг.

Белоэмигранты предпочитали рассказывать исключительно о «Кагуле», ставшем «Генералом Корниловым», избегая упоминать позорные страницы биографии боевого крейсера, связанные со смутой 1905 года.

... Обоим классовым антагонистам не по душе временная причастность, по-своему любимого, детища к враждебной идее.

В. Шпилевой
По материалам книги
«Очаков. Неизвестные страницы»
Газета «Чорноморська зірка» №59-60 від 22.07.2016 г.